Отправлено: 11.08.05 22:28. Заголовок: Плов из мидий - блюдо из города. которым правил полумилорд, полукупец, полумудрец, полуневежда...

ПЛОВ ИЗ МИДИЙ

Сегодня мы приготовим блюдо деликатесное и в то же время невероятно простое. Ему вполне подойдет роль изящного деликатеса для семейного праздника. А нас, одесситов, в тяжелые времена оно спасало от голода. Константин Паустовский, автор великолепных записок об Одессе времен гражданской войны, вспоминал, как отковыривал ржавым штыком мидии от камней для этого блюда прямо под окнами Воронцовского дворца, резиденции того самого графа, о котором каждый советский школьник знал, что он – негодяй, ретроград, мучитель Пушкина и вообще, как сказал один поэт, «полумилорд, полукупец, полумудрец, полуневежда, полуподлец, но есть надежда, что станет полным наконец». Именно такое мнение о Воронцове после школы осталось у меня. Но шло время, я много читал, и с каждым годом я узнавал все больше относительно того, какая это возмутительная ложь. Давайте я попробую вас в этом убедить, пока мы будем готовить плов с мидиями.

Итак, возьмите поллитровую банку мидий. Если вы одессит, то просто купите на Привозе, там они продаются прямо в банках уже очищенными, если живете подальше от моря, купите мороженых, это сейчас не проблема, да и недорого. Мидии – порождение нашего одесского моря, а наш одесский градоначальник родился у другого, холодного моря, в Лондоне. Его матерью была дочь великого адмирала Сенявина, а отцом – посол России в Англии, известнейший англоман, человек, более эксцентричный, чем сами англичане. Когда сыну было всего пять лет, он сказал ему: «Сын мой, наш тихий и спокойный осьмнадцатый век подходит к концу, идет век девятьнадесятый, суровый и грозный, не исключено, что и в России, как во Франции, победят санкюлоты, исчезнет аристократия и каждый будет жить трудами рук своих. Я хочу, чтобы ты изучил какое-нибудь ремесло, чтобы ты при случае смог снискать себе пропитание в Российской Демократической Республике. Ребенок отнесся к этому чрезвычайно серьезно и стал великолепным столяром-краснодеревщиком, значительная часть мебели в Воронцовском дворце в Алупке сделана руками его хозяина.

Нарежем соломкой две хороших луковицы и две морковки. Это – самое привычное, что с ними можно сделать, режем и пассеруем на огне. Это – их предпочитаемая карьера, как военная служба у дворянина. Еще в 15 лет Воронцова, ввиду знатности его рода, пожаловали званием камергера. Это соответствовало чину генерал-майора, но он пошел служить обыкновенным подпоручиком, отлично сознавая, какой из него в 19 лет генерал. Поразительно другое. Он участвовал в это время в войнах на Кавказе, в Германии, в Турции, сражался с султаном и с Наполеоном, и в 28 лет все-таки стал генералом, причем генералом боевым. Весьма интересно подробней посмотреть его послужной список. Когда русская армия наступает, он почему-то всегда в авангарде, когда отступает – в арьергарде. То есть раз за разом на самом опасном месте.

Ну а теперь бросим морковку и лук в раскаленное масло, как войска в огонь. Другой службы Воронцов и не знал. На Бородинском поле он командовал дивизией, стоящей на самом опасном месте, на Багратионовых флешах. Сам великий маршал Даву бросил против него пятикратно сильнейшие войска. Три часа длилось сражение, но гренадеры Воронцова не отступили. Просто остались на поле практически все. Воронцов сам водил дивизию в штыковые атаки. Очевидцы запомнили странную вещь: под огнем, рядом со смертью, он улыбался, холодно и строго. Когда от дивизии не осталось ничего, он выхватил шпагу, воскликнул: «Смотрите, братцы, как умирают генералы!» и повел своих гренадеров в последнюю контратаку». Его опрокинул удар в бедро, и подобравшие его санитары не могли разжать его руку, чтобы вытащить кусок обломанной шпаги. Когда его выносили в тыл, он услышал «Ваша дивизия исчезла с поля боя», и нашел в себе силы ответить: «Она исчезла не с поля боя, а на поле боя». В дивизии не осталось не раненых. Триста из четырех тысяч, оставшихся в живых, он повез в свое имение, кормил, лечил и очень обиделся на Александра I, когда тот предложил возместить ему затраты. Не выздоровев до конца, хромой, с тросточкой, он снова ушел на войну, при Краоне противостоял самому Наполеону, выдержал атаки превосходящих сил и отступил только по приказанию – обратите внимание, сражение при Краоне было одним из первых в цепочке сражений, последнее из которых было при Ватерлоо…

(продолжение следует)

 Отправлено: 11.08.05 22:38. Заголовок: Плов из мидий - продолжение

А когда русские войска вошли в Париж он был назначен на уникальную должность – русского военного коменданта Парижа. Много ему пришлось решать разных проблем, и охраны парижан от произвола победителей, особенно старались кроаты из кавалерии императора Франца, да и свои казачки, бывало, пошаливали, приходилось постигать тонкости городского хозяйства, быта и снабжения… Но самый большой подвиг в комендантской должности он совершил, когда русские войска в 1818 году уходили из Парижа. Не все доблестные русские гусары, кирасиры, драгуны и уланы расплатились с милыми француженками, которые кормили их в трактирах, стирали им белье и вообще предоставляли другие услуги. Неудовлетворенные дамы со слезами пошли жаловаться мосье русскому губернатору. И тот заплатил за все, все долги за русскую армию – пришлось продать имение, полученное от тетушки, Екатерины Романовны Воронцовой-Дашковой, первого Президента Российской Академии Наук. Как раз хватило. Поступил бы так полумилорд-полукупец? Ой, не верится!

Как отпассеровались морковочка и лучок, бросаем туда же и мидии. Сразу перемешиваем и обжариваем, масла нужно взять много, не меньше полстакана, может и побольше. И морковка с луком, и мидии друг без друга как-то не те. Да и мужчина без жены – нечто неполное, вот и Воронцов вскоре после войны нашел себе жену. Богатейшую польскую графиню, Елизавету Ксаверьевну Браницкую, родню самому светлейшему князю Потемкину. Запомните раз и навсегда: Воронцов в браке был счастлив и вполне благополучен, и даже на склоне лет говорил: «Как много радостей принес мне этот брак!» А супруга не оставляла его в самых трудных ситуациях, не исключая кавказских походов. Так что жизнь их была достаточно благополучна, исключая один-единственный эпизод. Новороссийскому губернатору Воронцову из Петербурга был прилан в канцелярию ссыльный чиновник, титулярный советник Александр Сергеев сын Пушкин. Либерал Воронцов дружил с декабристами, и одному из них, Николаю Тургеневу, обещал взять к себе Пушкина, с целью спасти его нравственность и дать таланту досуг и силу развиваться. Слово свое он сдержал, как мог, дал Пушкину должность с приличным жалованьем, но работать не заставлял: «Помилуй Бог, зачем» - говорил он, - «ведь он великий поэт!» Ввел в собственный дом, да так, что Пушкин запросто ходил к нему обедать, в ресторациях и платить надо, и готовят хуже. Тут-то, ему на беду, Пушкин и встретился с его супругой.

Дальнейшее и не было бы такой бедой, всякое бывает в светском обществе, если бы Пушкин не начал бы демонстративно делать вид, что никакого Воронцова не существует. Разговоры о том, что реакционер Воронцов не терпел Пушкина из-за его свободолюбия, очень любимые в советских школах, меня теперь даже не смешат, просто огорчают. У Воронцова именно из-за либерализма просто карьера тормозилась! Александр I на строевом смотре его дивизии, сказал: «Ну что за строевой шаг, никакой красоты, слишком быстро идут!» «Государь! Они дошли этим шагом до Парижа!» – возразил командир дивизии. Не у всякого хватило бы смелости на это. В 1820 году он с друзьями пытается образовать «Общество добрых помещиков», организацию, которая ставила своей целью всего-навсего освобождения крестьян от крепостной зависимости. Александр I это запретил. На некоторое время его карьера замедлилась, а потом он был назначен губернатором Новороссийского края, и получил в дополнительное наказание вот такого чиновника для особых поручений.

Очевидно, апофигеем этого конфликта стала знаменитая командировка на саранчу. Это стихийное бедствие поразило тогда поля Херсонщины, рабочих рук не хватало, в пожарном порядке привлекали к работе всех, и Пушкина тоже отправили ознакомиться с ситуацией и доложить обстановку. Поэта это возмутило до глубины души, - «Как, еще требовать работу? Мое жалование – это паек ссыльного невольника, возмещающее мне оторванность от Петербурга, где находится все книгопродавцы и книгоиздатели» - возмущался он. С некоторых пор я не верю этому возмущению - с тех пор, как прочел собственноручную расписку Пушкина в том, что немалые командировочные за эту командировку он аккуратно получил. Отчет об этой командировке был краток. «Саранча летела, летела и села, сидела, сидела, все съела и снова улетела». Если бы мне подчиненный мне принес такой отчет, я бы попросил вернуть аванс, в том числе и потому, что стихи, извините, не ахти.

Терпение Воронцова лопнуло, друг Пушкина Вигель пытался сгладить обстановку, но Воронцов оборвал его: «Если Вы хотите, чтобы наша прежняя дружба сохранилась, не говорите больше со мной об этом мерзавце». Сам Пушкин не видел в этом ничего особенного, он подал в отставку, рассчитывая в случае принятия ее спокойно жить частной жизнью – в принципе, скорее всего он сознательно шел на этот вариант. О том, что его направят в ссылку в Михайловское под надзор своих собственных родителей, он как-то не подумал.


(окончание следует)

 Отправлено: 11.08.05 22:46. Заголовок: Плов из мидий - окончание

Вот такая история, и не надо ее скрывать, лакируя роль поэта, который сам неоднократно говорил, что поэт – тоже человек, и сам в зрелом возрасте резко осуждал свои «забавы юности беспечной», а что касается «полумилорда-полукупца», сейчас этому поверят лишь те, кто не знает хоть немного историю. Скорей исполнилась другая пушкинская эпиграмма:

Певец Давид был ростом мал,
А повалил и Голиафа,
Который был и генерал,
И, почитай, не ниже графа.

Поэт Давид нанес страшный удар по репутации Голиафа, героя войны, прекрасного администратора, честного, открытого и прогрессивного человека. Поздненько мы начали говорить об этом, но лучше поздно, чем никогда. Стихи Пушкина от этого не станут хуже, а мы, может быть, станем лучше…

Ну а теперь засыплем в котелок два стакана риса, вот такого хорошего пловного басмати, можно в смеси с диким, простой тоже годится, но это будет не так красиво для такого блюда, экзотического и парадного. Теперь сразу залили кипятком, так чтоб вода была пальца на полтора выше уровня риса, и сразу же включили огонь на полную мощность, и так минут семь как минимум. Солим, перчим, лаврушка тоже пойдет. Добыть мидии – действие необычное, в чем-то геройский подвиг, а все остальное – уже нормальная хозяйственная деятельность, и в ней Воронцов, которого Пушкин не зря назвал полукупцом (человек явно знал свою выгоду) был крайне успешен. Именно Воронцов привозит Крым и Новороссию новые сорта винограда и сорта фруктовых деревьев, выращивает их в своих питомниках и бесплатно раздает желающим. Его знаменитый дворец в Алупке он построил на доходы от продажи своего вина - хороший хозяин! Конный завод, пароходное общество, Приморский бульвар, лестница с памятником Дюку - край при Воронцове растет как на дрожжах. При Николае I Воронцов пробивает открытие в Одессе второй в России после Петербурга публичной библиотеки - это все равно, что при Брежневе «Доктора Живаго» издать, а он справился. А заботы о том, чтобы одесский порт стал окном для вывоза в Европу сильной пшеницы из Новороссии, и центром выгодного экспорта, так запомнились современникам, что сам памятник ему возвели на средства Общества покровительства земледелию. На народные гроши, а не на казенные суммы.

Еще один раз вернулся Воронцов к военной карьере. Уменьшим огонь и подождем, пока весь рис сварится, пусть выпьет всю воду, надо будет – подольем немного, не усердствуем. Его призвали, чтобы переломить ход чеченской войны. Ему это явно удалось, не только потому, что его экспедиция взяла сильно укрепленный аул Дарго, но и потому, что Воронцов, человек веротерпимый, уважающий все религии, открывший в Одессе еврейское училище, поощряющий мусульманское духовное образование, нашел общий язык с местными жителями. Все сходятся на том, что 1852 год, год его экспедиции, был переломным в войне, и через семь лет, его преемнику Барятинскому был вынужден отдать саблю сам Шамиль.

Строго говоря, вот и все. Добавьте к плову максимальное количество зелени и немножко чесночка, все готово! Жизнь Воронцова тоже состоялась, и закончилась вскоре после воцарения Александра II, который еще успел дать ему высший в Российской империи воинский чин генерала-фельдмаршала. Он не стал умирать в Петербурге, смертельно больной, он уехал в город, который считал родным, в нашу Одессу, там и скончался и был похоронен в городском соборе. То, что советская власть этот собор взорвет и кости героя пропадут без следа, тогда было трудно даже вообразить.

А вот памятник Воронцову, который был « и генерал, и… не ниже графа» советская власть не тронула. В Одессе было принято решение не сносить царских памятников, воздвигнутых на народные деньги. Это спасло не только памятник Воронцову, но и памятник дворянину Пушкину, воздвигнутый на народные деньги, так как казна не дала ни копейки на памятник этому опасному диссиденту. Так они и стоят в Одессе, в центре города, в 10 минутах ходьбы друг от друга. Больше им нечего делить, а нам есть – готов прекрасный плов. Попробуйте его, и приятного всем аппетита!

ИНГРЕДИЕНТЫ

1 пол-литровая банка чищеных мидий (можно мороженых, без ракушек), 2 средних луковицы, средних морковки, 2 стакана риса (басмати, можно пополам с диким), соль, перец, лавровый лист.

 Отправлено: 08.09.08 14:29. Заголовок: Спасибо , чудное блюдо и интересный рассказ. Люблю Пушкина как поэта и не долюбливаю как человека.

 Отправлено: 09.10.08 02:47. Заголовок: Противный был субъект. А стихи уникальные... Да, к чему это я?

Спасибо! Так приятно!!! Когда я лет 10 назад что-то похожее говорила про историю с саранчой - все мои слушатели полагали, что я шучу...

 Отправлено: 11.01.09 18:21. Заголовок: Про Воронцова очень ..

Про Воронцова очень интересно... а рецептик несколько потерялся... может, и не надо было его вообще включать?